Баффин переродился из старого, немощного пса, в игривую, необузданную машину. Только он изнемогал, как тут уже поднял задницу, опустился передними лапками на пол. Бирюзовые глаза зажглись неистовой радостью, закусывая провода.

— Баффин, хороший мальчик, — нагнулась, чтобы подступиться, — отпускай провода и пошли.

Поднял уши, замотал головой, экран монитора потух, током собаку не ударило, или ударило недостаточно. Ладно, самое плохое уже случилось. Но морда Баффина говорила об обратном, он перехватил большую связку проводов и понёсся к двери, снося монитор, блок питания, и мышку с клавиатурой.

— Нет, стой! — Крикнула вслед, пытаясь за что-то схватиться.

Черный ящик с грохотом ударился о наличник, прыгнула, угол проскочил мимо пальцев. Генеральный уже поднимался с бутылкой воды, заметив летящего на него пса, от только сжал брови в одну линию, и понимая, что отскочить не получится, принял на себя прыжок пса, а потом проезд компьютерной техники, как паровозного состава, по его телу.

— Как неудобно вышло, я клянусь, вы дверь до конца не закрыли, я заметить не успела, как он быстро прошмыгнул в кабинет.

Спускалась и лепетала быстро, скороговоркой. Генеральный скалился спиной по лестнице, я за ним. Лицо его было спокойным, даже равнодушным, ситуация для него была штатная. Покрутилась вокруг назойливой мухой, не зная за что хвататься. Карие глаза следили за каждым движением, горели манящим янтарным цветом, подсвечивались из глубины. Помогла подняться, осмотрел голову, потом приподняла футболку. Крови не было, только проступали розовые пятна на местах, где количество ступеней пересчитывалось позвоночником. Мышцы спины напряглись под подушечками пальцев, стоило едва коснуться ушибов. Приложила холодную бутылку воду, которая скатилась быстрее Дмитрий Станиславовича.

— Сейчас всё пройдёт, больно? — Подобно родителю, нежно подула, уже потом, понимая — лучше не станет.

Генеральный размял плечи, опустил футболку, бутылку с водой он отбросил. Огромные руки опустились на мою шею, большие пальцы прошлись по линии челюсти. Он мог вполне открутить мне голову, или сжать ладони, а черепушка взорвётся как арбуз между бедрами тяжелоатлетки. Наклонился, опалил нос и щёки горячим дыханием, прислонился лбом к моему.

— Не переживай, для гостей у меня самый тёплый приём.

Без минуты пациент скорой помощи с легкостью подхватил меня на руки. На мои попытки выбраться или поинтересоваться самочувствием он осклабился, челюсть сжалась. Острые уши дрогнули, выше виска вздулась вена. Он недоволен или с ним не всё в порядке. Проехаться позвонком по ступеням, а потом кого-то тащить на руках, это точно нормально?

Баффин резвился в бассейне вместе с компьютером и прилагающимися к нему приблудами. Монитор опускался ко дну, пёс нырял за ним, пуская пузыри носом, вытаскивал из воды, прогрызал угол и снова кидал в воду. Генеральный проследовал за псом, прямо к самому краю. Не успела я сообразить, как руки его опустились, а невесомость полёта прервалась плотностью воды.

— Нагрелась? — Спросил, как только вынырнула, хватая ртом воздух.

Присел на корточки и опустил ладонь в воду, рядом со мной. Схватилась за неё как за спасательную шлюпку.

— Вот видишь, не обманул.

Вот так всегда, нет золотой середины, меня окружают либо немощные мужики, либо слишком инициативные, можно сказать с определенными преклонностями к причудам. Потянула генерального на себя. Пусть тоже водички отведает, но на мои усилия он не шелохнулся. Поднял руку и меня вместе с ней.

— Позволь узнать причину твоего визита.

Повисла как ленивец на ветке, борясь с чувством притяжения. Заболтыхала ногами, пытаясь носком дотянутся до твердой поверхности.

— Я…я… не помню.

Одна туфелька осталась на дне бассейна, блузка прилипла к телу, юбка чуть порвалась в разрезе, от моей попытки немедленно всплыть. Опустил меня на землю, стоило отдышаться, как меня окутали махровым полотенцем и принялись вытирать волосы.

— Сейчас принесу одежду и отвезу домой.

Глава 8

Валера обхаживал меня все последующие дни, по мере заполнения офиса букетами от Папочки, его энтузиазм только нарастал. Привычные конфеты превращались в скромные поцелуи, комплименты и приглашение на ужин, в этот раз на его территории. Мужчины, наверное, имеют способность чувствовать конкуренцию. Поддалась, нехотя дала второй шанс, ещё ощущая горесть прошлого свидания. Сообщения от Папочки прилетали с завидной регулярностью, и как бы я не хотела, глаз цеплялся за буквы, содержимое и в голове вспыхивали образы. В конечном счёте, меня начинало возбуждать каждое движение. Я всё чаще заглядывалась на длинные пальцы Дмитрий Станиславовича, плечи, плавилась под его острым взглядом и начала получать удовольствие от минутных пререканий. Мне думалось, кто был бы мне более зрелищен в наручниках, а может с плеткой в руках, или в душе с утра.

— Ты слушаешь меня? — Валера взял меня под руку и начал уводить по извилистым улочкам.

— Да, вернее прости, задумалась, о чём ты говорил?

Он по-доброму улыбнулся, одарил меня нежным взглядом и мотнул головой. За его высоким силуэтом мне было очень комфортно, словно за стеной. Валера пропустил меня вперёд, придержал на четвертом этаже, чтобы я не пошла дальше.

— Может съедемся? — Спросил, пропуская внутрь. — Мы взрослые люди, почему бы нет.

Не знала, что ответить и куда себя деть, личное пространство было для меня значимым, Полинины рассказы о бытовой уживчивости вселяли ужас, и почему-то такой важный аспект отношений всегда ускользал из поля моего понимания. Представлялось, что всё должно произойти само собой, зубная щетка, пара кофт, а потом весь гардероб, вуаля, и вот уже живём вместе.

— Только второе свидание, давай, не будем торопиться, — ответила очень аккуратно, боялась обидеть, задеть. — Может ужин после?

— После чего?

Прижала его к стене, взяла за ворот рубашки и подтянула к себе. Воздержание творит чудеса с хрупким телосложением, мышцы наливаются силой, перед глазами пелена. Трепет разливался по телу, кровь горячилась, кожа становилось удивительно чувствительной, каждое прикосновение отдавало током. Лицо Валеры от таких ударов вытянулось, сам он напрягся.

— Ты ведь хотел исправиться, верно? — Может я что-то неправильно расценила в его словах.

— Да, ты просто слишком напористая.

А как по-другому с тобой?! Обучать или довольствоваться малым, выбор невелик. Прикусила щёку и отступила. Пусть будет как он себе запланировал, хоть какой-то сдвиг в моей сексуальной жизни. Телефон в моём кармане завибрировал, его же разрывался писклявой мелодией.

— Я быстро отвечу. — Приложил к уху и ушёл в комнату. — Алло…да…исковое заявление сегодня отправили…

Прошлась по квартире. Много цветов, семейных фотографий в рамках, мебели, всё было как-то захламлено, как у него в голове.

И долго я буду бояться сказать лишнего, чтобы не задеть мужское самолюбие? Не удержалась и открыла окно. Свежий воздух буйным потоком поднял тюль, всполошил пыль на полках, сбросил пару листов бумаги со стола.

Окликнула Валеру, но тот уже был погружен работой, отвечая на бессмысленные вопросы, не присущие выходным часам. Моя рука скользнула по его плечу, опустилась к груди, потом ниже к ширинке, Валера покраснел, взял меня за руку, чуть сжал пальцы. Глаза его закрылись на мгновение, чтобы совладать с собой, и он шепотом попросил подождать. Секундное пренебрежение, это лицо выражающее смятение, приподнятые уголки бровей, полуоткрытый рот в немом «ты мне мешаешь». Жутко взбесилась, мой названый мужчина не мог уделить обещанное время и взять ответственность за длительную неудовлетворенность. Сколько уже можно ждать?! И это награда за мою выдержку и уважение его наивности, неопытности.

«Моя девочка опять водится с болваном, какое расточительство»

Узнал, забавно, его слова били в самое уязвленное место. Вернулась к окну. Единственный мужчина, который в силах понять меня, был искусителем, подавлял всю сдержанность и выставлял на показ тайное. Он открыл мне мир, который я не в силах была заполнить без него. Плохие, очень плохие мысли.